В принципе, мне от этого дезертирства не жарко и не холодно, может всё таки самую малость теплее, кормить меньше народу придётся. Поэтому ни кого искать я не стану и другим запрещать свободно перемещаться по территории не вижу смысла. Только всё это можно делать, как то цивилизованнее, прийти и сказать, так и так, надоело нам тут, уходим к другому барину и всё, все довольны и смеются. На хрена такие номера выкидывать, привыкли там так жить и здесь перестроиться на нормальный лад не могут.

- Ерёмин, подойди - подозвал я разгрузившегося сержант.

- Слушаю, товарищ лейтенант - ответил он, пытаясь восстановить дыхание.

- У нас на лесоповале бригада в полном составе сбежала, так ты бы сходил к ребятам, фронт работ им определил, а то они сами не могут.

- Как сбежала?

- Думаю ногами, автомобили вроде все на месте.

- Наверняка Крайнов, сволочь, всех с баламутил. Так и знал, что эта гнида чего нибудь выкинет.

- А раз знал, так зачем бригадиром его сделал.

- Ничего я не делал, они сами так решили. Как то утром собрались все и сказали, хотим мол чтобы у нас товарищ Крайнов за старшего был, а я чего, мне это без разницы.

- Ладно Серёга, забей. Ты только с оставшимися разберись и проверь может ещё кто отсутствует, а потом предупреди повариху, что на обеде нас, меньше будет и на всякий случай сам всю кормёжку рядом с ней побудь, вдруг кто из беглецов объявится. Если такая радость случиться, хватать его и ко мне, на беседу. Давай, только без лишних придирок к людям.

Ерёмин ушёл к студентам, а я продолжил заниматься перетаскиванием грузов. С поездкой сегодня придётся погодить, нельзя уезжать из лагеря в тот момент, когда из него два десятка человек убежало.

После обеда выяснилось, что у нас отсутствует семнадцать мужиков и девять женщин, солидную команду собрал парторг, только вот каким макаром они собираются три сотни километров преодолеть, мне не понятно. Мы специально проверили все транспортные средства, машины и лошади на месте, продукты тоже никто не пытался слямзить. Необычность сегодняшнего дня заключалась лишь в том, что очень много народу, по словам поварихи, за добавкой во время завтрака приходило и лепёшки пресные все подобрали. Не знаю, как они собираются десять дней в таких погодных условия жить и чем питаться. Что же такого, этот деятель, смог людям порассказать, что они за ним пошли. Ну да хрен с ними, я всех предупредил, что обратно мы никого не принимаем, держать не будем, но и назад тоже проситься бесполезно. Пускай каждый для себя сам решает, чего он хочет, от жизни, в этом месте, получить.

К утру возвращенцев мы так и не увидели, и меньше людей, среди гражданских, тоже не стало, про военных я даже и не заикаюсь, здесь единодушие полное. Вместе мы сила, а по отдельности нужны будем только, как шавки, сидящие на цепи у какого нибудь хозяина. Странное дело, но у меня сложилось такое впечатление, что у людей после вчерашнего побега настроение даже лучше стало. А Сутягин мне так прямо и заявил:

- Настроение даже улучшилось, от того, что парторга не вижу. Я сразу знал, что от этого гада будут проблемы, даже хотел его втихаря замочить, да потом почему то передумал или некогда было, не помню уже, а надо было сделать ему расстрел, через повешение.

- Мне он тоже с первого взгляда не понравился и я точно так же как и ты, хотел его в первый же день знакомства расстрелять, но проявил гуманность к уставшему человеку. Теперь если у тебя кто то внутреннюю неприязнь вызовет, ты мне докладывай. Возьмём вон допустим Ерёмина в тройку, вынесем решение и расстреляем сходу, чтобы потом не мучатся.

- Я только за - ответил сержант, на моё предложение.

- Если за, тогда возьми ещё троих людей, по надёжнее и жду вас на стоянке, с полным боекомплектом. Выезд у нас сегодня намечается, не дальний так, что к обеду вернёмся.

- Выезд это хорошо, не могу долго на одном месте сидеть.

После завтрака заскочил в землянку за оружием, где во всю собирались Сутягин и группа Кашина, а затем не дожидаясь их пошёл к шестёрке, надо её проверить и дозаправить. Поедем на ней проверять, чего там привиделось бойцу Михайлову.

Глава 14

Песок на пляже не успевает просохнуть, от постоянно моросящих дождей, так что можно считать, что мы едем не по пляжу, а по обычной просёлочной дороге, только очень широкой, без встречных машин и ограничительных знаков. Поэтому я разогнался до ста шестидесяти километров и скорость не сбавлял, чем не на шутку напугал некоторых членов нашей экспедиции, а кому то на оборот понравилось и было видно, что он не прочь по быстрее прокатиться.

- Может ещё газку прибавить - спросил я сидевшего рядом Сутягина.

- А можешь?

- Не надо командир, - встрял в разговор Семёнов - а то я сейчас ручку оторву.

- Ну не надо, так не надо.

Пять километров проскочили и не заметили как, а кроме моря и дюн ничего не увидели.

Может и впрямь показалось солдату, после ночного караула не весть что.

- А мы куда едем, командир? - поинтересовался сержант.

- Да так, решил вас покатать на машине, посмотреть, как на скорость реагируете, разведчик ко всему должен быть готов. Верно.

- Согласен, настоящий разведчик ничего не боится, даже ручку оторвать ему не страшно, правда же Семёнов.

- Так точно товарищ сержант, тем более я её с одной стороны уже кажись оторвал.

- Семёнов, прекрати портить имущество, не то заставлю его, тебя ремонтировать.

- Вы товарищ лейтенант едьте помедленнее и ничего тогда ломаться не будет, невмоготу уже, ей богу.

Я притормозил, но не из-за того, что пожалел разведчика Семёнова, а совершенно по другому поводу. Можно сказать от внезапно обрушившейся на меня радости, за бойца Михайлова, не подвёл он нас, увидел то, что другим не под силу было.

- Ну что братцы, всем понятно зачем сюда ехали?

- А чего это такое? - спросил Сутягин, так же как и я, разглядевший видневшееся вдалеке сооружение.

- Должно быть пирс. Сейчас газку добавлю и точнее узнаем, что нам господь местный подарил.

Нажал на педаль до упора, Семёнов ойкнул, сержант, сидевший рядом, радостно заулыбался, а я пытался рассмотреть, что к нам приближалось. Чем ближе подъезжаем, тем отчётливее, возле пирса, ещё что то просматривается. Так и хотелось крикнуть незнакомцам, которые всем здесь командуют, чтобы не забыли оставить нам кораблик, а если его жалко, то хотя бы какую нибудь лодочку и пару удочек в ней.

- Лейтенант, да там корабль стоит, чтоб я сдох.

- Васька заткнись, сглазишь.

- Я тебе точно говорю, корабль это.

Мы не ехали, мы летели, моя ступня придавила педаль до самого упора. Семёнов наверное оторвал уже ручку, да и наплевать на неё. На противоположной, от нас, стороне пирса стоял корабль, самый настоящий, с белой капитанской рубкой, отсюда мы её уже все видели. Мой взгляд перескакивал то на пирс, то на корабль, я даже не обращал внимания на то, что подъехали почти вплотную к объекту.

- Останавливаться не будешь? - как то уж очень равнодушно спросил меня Сутягин.

- Чего? - переспросил я его, на автомате.

- Тормози говорю - прокричал сержант мне прямо в ухо.

- Чего орёшь, я всё слышу.

Но прокричал он всё же вовремя, ещё не много и мы бы пролетели мимо захода на причал, прямо по достаточному тротуару, ведущему от него, к одноэтажному зданию, на которое обратили внимание только сейчас.

- И домик имеется - обозначил его присутствие Кашин.

Но домик меня пока не интересовал, не до него сейчас, о каком доме можно думать, у нас корабль появился, настоящий.

Мы вышли из машины и не сговариваясь пошли прямиком к нему, к этому красавцу, качающемуся на маленькой волне.

- Командир, обратил внимание, на песке следов нет - спросил меня Сутягин.

- Не а.

- А зря, это может означать только одно, команда на борту сидит.

- И чего, корабль то не военный.

- Может и не военный, но это не значит, что люди на нём без оружия.